не доставало лишь повода к тому, чтобы вражда эта выступила наружу, и вот повод представился сам собою. Забили в колокола на башне ратуши, развернули городское знамя ратманы, торговцы и другие цехи бросились на зачинщиков смуты. Сначала ткачи выдерживали натиск, но скоро должны были уступить подавляющему большинству и разбежались во все стороны. Много их было перебито, много семей понесли невозвратимые утраты! Значки ткачей были поломаны. Победители ходили по городским улицам с музыкой и всюду искали своих врагов:    врывались в

частные жилища, в церкви, в монастыри. Городской совет    казнил всех    ткачей, попавшихся ему в

руки в первый день; в числе их находился и освобожденный преступник. Семьи наиболее выдающихся членов    ненавистного цеха пострадали особенно сильно.

Их изгнали из города, имущество их было отобрано. Беднейших пощадили, но рат взял с них клятву в том, что они будут безусловно покоряться ему. Свое вооружение они должны были снести в ратушу, а прекрасное здание их цеха было срыто до основания. Тяжелые, страшные дни пережили граждане Кельна!

Вскоре после только что описанного случая возникла в том же городе новая борьба. Рат, утвердив свою власть победой над цехом ткачей, скоро возбудил

горожан против себя своимпристрастием, своей несправедливостью. Но между родами, заседавшими в ратуше, происходили раздоры. Во главе одного из родов    стоял некто Хильгер (Hilger

von der Stessen). Добившись того, что многие члены враждебного ему рода были удалены из городского совета, а    некоторые    были изгнаны и из    самого города, он    замыслил поступить так же и    с другими родами.    Желая взволновать население, Хильгер    распустил    заведомо ложный слух о том, что в ближайшую ночь архиепископ сделает на город    напа-