поставляли преимущественно пехоту, но в некоторых городах существовали постановления, обязывавшие тот или другой цех выставлять определенное количество всадников. В мирное время все эти воины работали по разным мастерским, но стоило только прозвучать сигналу об угрожающей городу опасности, как ремесленники бросали свои молоты, ножи, пилы, иглы и другие орудия своего ремесла, вытаскивали на свет Божий свое оружие и направлялись в назначенное место.

Но оружие свое цехи нередко употребляли как на борьбу друг с другом, так и на борьбу с знатными и богатыми городскими фамилиями, так называемыми „родами". Нередко буйные толпы цеховых врывались в самое здание ратуши и вынуждали от ратманов различные уступки, приобретали у них новые права. Для примера можно привести рассказ современника о восстании ткачей в Кельне. В городской хронике говорится об них: „сила и высокомерие ткачей были так велики, что ратманы не имели с ними никакого сладу”. Они, действительно, были самыми богатыми из всего ремесленного класса, а вместе с тем и самыми влиятельными. „На чем ткачи положат, будет ли то справедливо или нет, на том же и все прочие станут". Такое положение делало их надменными и даже преступными, так как они надеялись на полную безнаказанность. Как-то двое из них учинили в городе грабеж. По закону им грозила за это казнь. Но товарищи постановили освободить своих, зашумели, заволновались. И, действительно, им удалось вырвать одного преступника из рук властей и увести его с собою. Но скоро распространилась по всему городу молва как о преступлении двух ткачей, так и о дерзком, противозаконном поведении их цеха. Уже довольно долгое время другие цехи относились к ткачам враждебно,