Детальный анализ данной процедуры, безусловно, подтверждает тот факт, что мы имеем дело не с набором разрозненных символически окрашенных действий, но с единой смысловой системой - ритуалом наказания. Содержание этого ритуала должно было быть понятно окружающим без слов, ибо на каждом его этапе происходил процесс дублирования символического смысла всей процедуры в целом.

Каждый жест участвующих в ней людей (будь то обмен преступника на деньги; связывание его; набрасывание ему на шею веревки или удар по шее; обмен репликами), каждый объект, задействованный в ней (камень, крест, та же веревка) представляли собой равнозначную метафору смерти. Все они повторяли друг друга, только были по-разному оформлены. Этот смысл был совершенно очевиден для зрителей, и никакая иная интерпретация не допускалась 87.

Человек, осужденный на казнь, не мог и не должен был избежать смерти. Мало того, он превращался в мертвеца задолго до того, как оказывался на виселице. Приговор более не подлежал обжалованию: весь ритуал передачи преступника свидетельствовал об этом. Конечно, в нем был заложен и еще один, не менее важный смысл - урегулирование сложных отношений между аббатством св.Ремигия и архиепископом Реймса, регламентация их судебных прав. Но в сам момент прохода осужденного по улице Барбатр вряд ли кто-то из окружавших его зрителей помнил именно об этом. Для них по улицам города шел мертвец.

87 Об обязательной доступности смысла судебного ритуала для окружающих см.: Moeglin J.-М. Harmiscara. Р. 52-53.