власти (dominiorum adepcionem) и получения сокровищ (thesaurorum invencionem)»79.
Похожее объяснение действий нашего героя мы встречаем и У э. Монстреле: «...был обвинен и признался в ереси (fut accuse et convaincu d'heresie), которой придерживался долгое время; т.е. (c'est a savoir) по наущению Дьявола (par la sedition du Diable d'enfer), а также своих слуг и помощников, велел убить много маленьких детей и беременных женщин, чтобы достичь высот и почестей (hautesses et honneurs)» 80.
Однако постепенно связь между колдовством и убийствами детей
становилась для потомков Жиля все менее очевидной. У Жоржа
Шателена, описавшего в 1465 г. свое видение о посещении ада, заметно
даже некоторое сочувствие к умершему маршалу, а о его связях с
Дьяволом он и вовсе не вспомнил: « Грустный и несчастный шевалье
явился мне навстречу, крича ужасным голосом .... и множество
маленьких мертвых детей следовали за ним, взывая об отмщении
(multitude de petis enfans murtris le sievoient crians vengance). Я узнал его, это был маршал де Ре, сеньор высокого происхождения» 81. У Робера Гагена в "Compendium super Francorum gestis", изданном в Париже в 1500 г. и пользовавшемся огромной популярностью (в частности, в Бретани), мы находим всего несколько слов, посвященных интересующему нас сюжету. При этом характер преступлений Жиля автор, по-видимому, представлял себе крайне смутно: «В это время Жиль де Ре, маршал Франции, убил много маленьких детей для гадания (sortibus usus): по их крови он предсказывал будущее (sanguine futura auspicabatur)»82. Даже бретонские хронисты далеко не всегда точно знали суть обвинений, выдвинутых против их соотечественника. Пьер Ле Бод, к примеру, считал, что Жиль «велел убить многочисленных
79 Chartier J. La chronique latine inedite. P. 95.
80 Monstrelet, E. de. Op. cit. P. 95. Интересно, что в этом отрывке отсутствовала логическая связь между двумя частями предложения: Монстреле пытался объяснить (и понять для себя), в чем заключалось преступление (ересь) Жиля де Ре, и приходил к выводу (который отмечен в тексте пояснением "то есть — c'est a savoir"), что он занимался некромантией. Важно отметить, что в показаниях самого Жиля де Ре есть указание на то, что такова была его истинная цель — он жаждал власти и богатства и надеялся, что Дьявол ему поможет (GR, 246, 252). Однако обвинение в некромантии не вошло ни в предварительное обвинение, ни в приговор. Кроме того, ни Шартье, ни Монстреле не читали материалов дела, и, следовательно, их интерпретация событий была, скорее, авторским вымыслом, не основанным на точной информации.
81 Chastelain G. Le Temple de Bocace / Ed. commentee par S.Bliggenstorfer. Bern, 1988. P. 39.
82 Gaguin R. Compendium super Francorum gestis. P., 1500. Lib. X, fol. CXXVII.
