жизни83. Как мне представляется, именно так представляли себе дело базельские судьи и священники, убеждавшие в 1434 г. двух воров-евреев перейти в христианство, «дабы не умирать как животным».
Точно так же, как в немецком судопроизводстве, принцип милосердия являлся основополагающим и для французского права. Споры о том, какой из двух принципов - милосердие или строгость -предпочтительнее, велись на протяжении всего позднего средневековья как в теории, так и на практике, приводя порой к весьма неожиданным результатам 84. Жак д'Аблеж, автор «Большого кутюмье Франции» конца XIV в., размышляя о произволе судей, писал: «Судьи -подозрительны, а им необходимо быть более склонными к оправданию, нежели к осуждению [преступника]. Лучше отпустить двух виновных, чем наказать одного невиновного. Судья должен скорее смягчаться под влиянием смирения и милосердия, чем становиться строгим и бесчувственным. Ибо правосудие без милосердия - жестоко, а милосердие без правосудия - малодушно»1.
Тем не менее, большинство исследователей сходятся в том, что «Регистр Шатле» был призван продемонстрировать прежде всего действенность и суровость королевского правосудия. По подсчетам Бронислава Геремека, 79% дел, описанных автором регистра Аломом Кашмаре,
83 Интересно, что в некоторых странах в средние века существовала практика смены вероисповедания еще до начала уголовного процесса, что могло существенным образом облегчить участь виновного. Так, испанский мусульманин, имевший сексуальные отношения с иноверкой, мог избежать смертной казни, перейдя в христианство и отделавшись незначительным штрафом (по сообщению И.И.Варьяш). Ф. Родригес Медиано приводит историю марокканского вора-еврея, который всякий раз, когда его арестовывали, заявлял, что собирается перейти в ислам. Так продолжалось до тех пор, пока новый кади не приказал казнить его, несмотря на столь благородные намерения ((Rodriguez Mediano F. Justice, crime et chatiment au Maroc au XVIe siecle IIAHSS. 1996. № 3. P. 611-627).
84 Так, в 1382 г. при торжественном въезде в Руан французский король продемонстрировал свою приверженность "bona justicia" следующим образом. Из 12-ти приговоренных к смерти преступников, просивших его о снисхождении, он помиловал ровно половину, а остальных послал на казнь. Об этом эпизоде: Gauvard С. L'image du roi justicier en France a la fin du Moyen Age d'apres les lettres de remission II La faute, la repression et le pardon. Actes du 107e congres national des societes savantes, Brest, 1982. Section de philologie et d'histoire jusqu'a 1610. P., 1984. T. 1. P. 165-192.
1
d'Ableiges J. Le Grand Coutumier. P. 650: "Les juges sont douteux, et doit l’en tousjours plus estre enclin a absolucion que a condampnacion; et vauldroit mieulx espargner deux coulpables que punir ung innocent; et si doit le juge plus fleschir par humilite et par misericorde que soi endurcir par rigueur. Car justice sans misericorde est crueuse et misericorde sans justice est laschete". Позднее, в XV в., к этим двум принципам добавился третий, заимствованный из римского права — ни одно преступление не должно оставаться ненаказанным. Подробнее на эту тему: Gauvard С. La justice penale du roi de France.
