странники выходили из города с зажженными свечами, в таком же точно порядке, в каком входили в него, при колокольном звоне всех церквей, многих из горожан увлекали они за собою. Торжественно разносилось по улицам пение их: „Господь, Отец
наш, Иисус Христос! Ты один только, Господь наш, только Ты можешь прощать нам грехи наши! Отсрочь еще час нашей кончины, продли нашу жизнь, чтобы мы могли оплакивать Твою смерть!" 1) Неудержимо рвались за ними, за выходящими из города, за теми, пение которых замирало вдали, и молодые люди, Матери не могли удержать дочерей своих, Запертые ими, они томились, рыдали и, пользуясь первым случаем, покидали родительский кров, Босые, полуодетые, без денег, без хлеба, они убегали из своего родимого гнезда. Примет радостно горожанин гостей своих, напоит их, накормит, и что же? Ушли они, а с ними ушел и горячо любимый им ребенок, Точно болезнь лютая унесла его.
Да, это дикое исступление флагеллантов, это неотразимое влияние их были также своего рода эпидемией. И немало жертв уносила она. Она собирала их из-под уютного бюргерского крова, из светлой девичьей горницы, собирала их от плуга, с пастбища, собирала даже из под церковных сводов— служителей церкви. Многие уходили, но возвращались назад немногие, да и те—истерзанные, измученные,
1
О herre, valer. Jhesu Crist, wann du ailein ein herre bisl, der uns die sunde mac verge ben, mi gevriste uns unser leben, das wir beweinen deinen tot...
