шень. Не смотря на это упомянутый брат Фома продолжал свое дело и до тех пор проклинал и х , пока дамы, носившие высокие шляпы, не стали приходить на его проповеди в простых головных уборах и чепцах, каковые носят женщины из рабочего класса и вообще бедные женщины из простонародья. Большинство из них, стыдясь оскорблений, которые им приходилось слышать, совсем оставили свои высокие головные уборы и надели другие, похожие на уборы бегинок. (О бегинках см. ниже, в этом же очерке). Некоторое время благопристойность не нарушалась. Впроч ем, дамы поступили так, как поступают улитки, которые, заслышав прохожего, запрятывают свои рожки, но не слыша более ничего, снова выставляют их наружу. Как только проповедник удалился из страны, они позабыли его учение и снова принялись за свои старые уборы и даже стали носить уборы больших размеров, чем носили раньше" 1).
Монахи-проповедники были самым обыкновенным явлением на площади средневекового города. Взобравшись на камень или первое попавшееся возвышение, странствующий монах собирал вокруг себя большую толпу народа и начинал говорить. Говорил он и против жидов, и против роскоши, и против излишеств дамского костюма, порицал снисходительность судей и прегрешения ратманов. Все это говорилось в таком месте, где собиралось особенно много народа, как наприм., на ярмарочной площади. Подвернись во
1
В половине XV века через псмсикис города проезжал францисканский монах Капистрано. Своими пламенными речами он призывал народ к покаянию. Женщины сносили безделушки, мужчины шахматные доски. Сносимые предметы сжигались па кострах. Но, едва уезжал монах из того или другого места, там снова принимались за старое житье. Стоит принять во внимание подобные случаи, подобных лип, и история прославленного домипиканна Савонаролы потеряет тот исключительный характер, который обыкновенно придается ей.
